Черные розовые очки Пелевина. В чем на самом деле главная тайна культового писателя?

Миф о закрытости Виктора Пелевина удивительно живуч, а между тем ничего нового в его литературной стратегии нет. Вспомним о его ровесниках, чего-то добившихся в своих сферах: много они рассказывают о себе?

Фото: Виктор Пелевин // кадр Youtube.com

В четверг, 23 ноября поклонники творчества известного писателя Виктора Пелевина празднуют его 50-летний юбилей.

Миф о закрытости Виктора Пелевина удивительно живуч, а между тем ничего нового в его литературной стратегии нет. Вспомним о его ровесниках, чего-то добившихся в своих сферах: много они рассказывают о себе?

Валерий Тодоровский отметил в этом же году 50-летие – что, были торжества, шум, приемы? Нет, он занят съемками большого сериала «Оттепель» и категорически пресекает любые разговоры о себе. Михаил Щербаков, культовый и лучший сегодня российский бард, дал в жизни одно интервью – газете «Менестрель» в 1989 году, при этом не появляется ни на телевидении, ни на радио. Алексей Балабанов, ведущий российский режиссер, старше Пелевина тремя годами, – и все, кто брал у него интервью, знают, что ответы его односложны, а разговоров о личной жизни он избегает принципиально.

Да и о чем вы, вот вы лично спросили бы Виктора Пелевина? Что вам неясно из его книг? Биография общеизвестна – учился в МЭИ и в Литинституте, в молодости переводил Кастанеду, живет в Чертаново, часто посещает Китай и Германию. Занимался каратэ. Иногда отпускает короткую рыжую бороду, иногда сбривает. А кроме того, что значит «Пелевин ни с кем не общается»? С кем хочет – общается.

Мы вот думали, что Сэлинджер 50 лет жил затворником, а он каждое воскресенье обедал в корнишском ресторане, ходил на собрания, путешествовал по всему миру, вел активнейшую переписку с кинолюбителями (увлекался пленочными фильмами и сам снимал), соблазнял в письмах новых поклонниц и вообще ни в чем себе не отказывал, только прозу не печатал.

На этом фоне Пелевин – один из самых открытых российских писателей, потому что мы по крайней мере знаем все его литературные пристрастия и человеческие убеждения. Проза его в этом смысле чрезвычайно откровенна. И даже пресловутые пелевинские черные очки, которые он в Японии категорически отказывался снять (в ответ на просьбу сказал: а вы снимите, пожалуйста, штаны), не скрывают под собою ничего особенного.

Загадка у Пелевина, в общем, одна: как он умудряется хорошо писать, когда этого не делает сейчас уже почти никто и никто вообще не понимает, что такое хорошо? А Пелевин – несмотря на общие дружные крики «исписался!!!» после каждой новой книги, – выпуская новый роман, может быть уверен, что его раскупят, прочтут и обдумают.

Ответ прост: Пелевин не утрачивает здравомыслия, ориентируется не на сегодняшние, а на вечные ценности, не придает себе слишком большого значения. Человека интересует не так уж много вопросов, и Пелевин дает на них ясные, внятные, утешительные ответы.

Например: есть ли жизнь после смерти? (Ответ: ее и при жизни нет.) Как стать счастливым? (Ответ: для такого дурака, как ты, это вообще проблематично, но если ты поймешь, что все это тупая и ветхая декорация, у тебя может получиться.) По какому пути пойдет Россия? (Ответ из давнего эссе: не знаю, куда может абстрактное понятие пойти по метафизическому.) Степень счастья определяется только степенью твоей личной свободы от всего вокруг, а хуже и опасней всего те вещи, которые делаются ради самодовольства. При этом Пелевин обладает замечательным чутьем на общественные тенденции, умеет смешно и узнаваемо описать любое явление в одном абзаце.

Он много занимается спортом, любит ездить на велосипеде, похудел в последнее время, так что проблем с физической формой у него нет. Рассказы он пишет охотно и с удовольствием, а романы почти всегда по необходимости, да рассказы и выходят у него гораздо лучше. Но пока Пелевин опять пишет роман, который выйдет, наверное, зимой.

Однажды издательство отправило к нему курьера – девушку, влюбленную в его прозу. Они встретились где-то в метро, и курьера все расспрашивали: ну, как он? А она с изумлением повторяла: он СОВЕРШЕННО НОРМАЛЬНЫЙ! Честное слово, он такой и есть, и по книгам это очень видно, но что сейчас более востребовано и более уникально?..

Черные очки Виктора Пелевина – на самом деле розовые: он продолжает видеть в мире и смысл, и любовь, и веру, и счастье. Другое дело, что все это находится вне человека – и это как раз отличает Пелевина от большинства современников. Но что поделать, оно действительно находится вне. Для кого-то это мрачно и оскорбительно, но для большинства – радостно и утешительно. Уберем же свое назойливое, навозное ЙА, чтобы наше прекрасное Я спокойно наслаждалось слиянием с этим сиянием.

Тем более что рано или поздно именно так оно и выйдет, и все мы подумаем: «Прав был Пелевин!» – если только вспомним его фамилию.

Свидетельства

Я видел Пелевина в кожаной куртке

***
«В конце восьмидесятых молодой человек без кожаной куртки автоматически выпадал из верхней трети пищевой пирамиды и брачных танцев вечной весны перестройки, – вспоминает писатель и товарищ пелевинской молодости Альберт Егазаров. – Сейчас выглядит смешно, но в то время – необоримый фетиш. У Вити она была».

***
«Витя – человек очень интересный и в душе тонкий и нежный, – говорит он (Гермес Зайгот. – Ред.). – Внешние проявления – это форма защиты. Мы однажды сидели в одном монастыре. Дошли уставшие. Пришли, сидим. Я стал медитировать, и абсолютно случайно я попадаю в голову Вити Пелевина и там спокойно блуждаю. Мне интересно, хорошо, приятно, удивляюсь иногда. Вдруг в какой-то момент – а Витя рядом со мной сидел – он так встрепенулся, напрягся и говорит: «Гермес, кто тебе разрешал залезать ко мне в голову?» И головой так меня боднет достаточно сильно. Такие вот вещи могут происходить только с действительно очень тонкими, раскрытыми людьми».

***
«Моя встреча с Пелевиным состоялась в 2000-м, у него были чтения, а потом он спрашивал, что немцы думают про Путина, – вспоминает Александр Камионский. – Тогда как раз в журнале «Шпигель» вышел про него крупный материал, где он, только что ставший президентом, характеризовался как «господин с обаянием сушеной рыбы». Ему припоминали работу в Дрездене, где несчастных гэдээровских инженеров на «Роботроне» (партнерская работа с «Сименсом» – они ездили в ФРГ) заставляли писать доносы на коллег. Пелевину этот образ страшно понравился».

(Из книги «Пелевин и поколение пустоты» С. Полотовского и Р. Козака)

Читайте также

Рубрика: Общество

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика