Дмитрий Быков: За что убили Павла Шеремета

Креативный редактор Sobesednik.ru Дмитрий Быков вспоминает основные вехи жизненного пути погибшего журналиста

Фото: Прощание с Павлом Шереметом в Киеве // Global Look Press

Креативный редактор Sobesednik.ru Дмитрий Быков вспоминает основные вехи жизненного пути погибшего журналиста.

Павел Шеремет был хороший человек, что в нашей профессии редкость, и разговор о нем хочется отделить от конспирологических гаданий по поводу его смерти.

Есть шанс, что мы узнаем виновников – на Украине убийства журналистов иногда расследуются, узнали же мы, как убивали Гонгадзе, хотя некоторых деталей лучше не знать. Но Шеремета это не вернет, а его коллег не утешит. Оказывается, людям его склада нет места не только в профессии, но уже и на территории бывшего СССР: в Белоруссии его посадили, в России отовсюду уволили, в Киеве взорвали.

Перейти границу

Шеремет категорически не мирился с запретами, это была его особенность: в нормальном социуме он был нормальным журналистом, крепким профессионалом, но, сталкиваясь с первыми признаками диктатуры, начинал демонстративно нарушать табу. Он давно вызывал гнев Лукашенко и арестован был после того, как продемонстрировал все дырки в белорусско-литовской границе, то есть эту границу во всех смыслах перешел. Слова «журналистский эксперимент» никому ничего не говорили. Шеремета тогда вытащили, потому что Россия – кто бы поверил? – была свободней Белоруссии. Но он и в России не удержался, потому что даже на Общественном телевидении постоянно сталкивался с запретами. Это я как раз хорошо помню, потому что ради приглашения меня в программу «Прав? Да!» ему пришлось скандалить довольно долго. Но он как раз предостерег меня от всякой самоцензуры. Немудрено, что на ОТР он задержался недолго – да и само ОТР недолго просуществовало в рамках дозволенного свободомыслия: ничего не вышло и выйти не могло. Тогда, как многие, Шеремет обратил взор на Украину: сначала стал туда наезжать, потом нашел работу, потом переехал, потом началась у него там любовь, и в последний год он был уже одним из самых известных киевских радиоведущих.

Все трудности зарубежного существования он испытал и, думаю, предвидел: в России косо смотрят на любого, кто работает за границей, многие считали это предательством даже в девяностые, когда на Западе не трудоустраивался только ленивый, – а тут Украина, враг номер один, опасный сосед в состоянии гибридной войны. (Те сентиментальные палачи, которые воспевают сегодня героизм Олеся Бузины, действительно талантливого журналиста – иначе бы не убили, – почему-то не видят ничего героического в действиях собственной «пятой колонны»; мы, впрочем, и не нуждаемся в их бездарной благодарности.) Но Шеремету действительно нравилось работать на Украине, и он, как многие, верил, что там все получится. Проблема в том, что там тоже настороженно смотрят на российских гостей, а многие очень не любят собственную послемайданную власть. Это естественно. Естественно и то – в Штатах, например, такое случается постоянно, – что эмигрант хочет быть бόльшим патриотом, чем принимающая сторона. Вот что мне сказал украинский друг, один из умнейших, вынужденный, однако, скрывать свое имя в этом разговоре:

– Драма Шеремета была в том, что он старался быть «свое­е своих». Скажем, его последняя публикация, о которой сейчас говорят все, – о батальоне «Айдар». Все, даже самые убежденные сторонники евроинтеграции, отлично понимают, что это самая одиозная сила на нынешней Украине. И Шеремет вступался за них, а когда некоторые из самых отмороженных айдаровцев начали в Киеве грабить банкоматы и попались, он радостно хвалил руководство «Айдара» за то, что разрешили сделать обыск на базе. Обалдеть какой подвиг. Почему-то большинство приехавших при всем своем – громком и вслух – уважении к Украине как-то воспринимают ее понарошку: то ли дело русские страсти! Они не ожидают, что здесь тоже могут убить по-настоящему: ведь свобода! Но свобода – это как раз там, где убивают; просто опасность, как говорил Искандер, исходит уже не от государства, а отовсюду.

Кашу заварили адепты русского мира

На сегодняшний день существует три основные версии. Первую уже высказали украинские власти: ситуацию на Украине хотят дестабилизировать дополнительно. Возможно, пытаются запугать тех российских журналистов, политологов или экономистов, которые хотели бы приехать на Украину (таких много, и если бы Украина действительно воспользовалась русской помощью – возможен был бы мощный интеллектуальный прорыв; возможно и другое – несовместимость менталитетов проявилась бы наглядно, да и зачем Украине те, кто уже все проиграл здесь?). Естественно, Россия будет радостно раскручивать версию украинской недогосударственности, создавать образ страны, где никому не могут обеспечить безопасность.

[:image:]

Мария Захарова, спикер МИДа, уже блеснула, назвав Украину «братской могилой журналистики и журналистов». Дело не в том, что Мария Захарова не видит братской могилы журналистики под собственным носом – эта могила как раз увенчана ее фигурой, как бы говорящей «вот у нас теперь кто журналист». Дело в том, что она циничнейшим образом использует смерть человека, чью кровь еще не замыли на асфальте; хватит обмениваться шуточными стишками, пора назвать вещи своими именами.

Вторая версия – месть украинских нацистов, которым не нравятся московские гости. В самом деле, такие среди украинских правых есть, хотя их куда меньше, чем откровенных фашистов в России. Шеремет едва ли успел вызвать их злобу, но возможно, он им не нравился самим фактом своего существования.

А третью версию высказал нам известный тележурналист Евгений Киселев, работающий на Украине с 2008 года:

– Истинных заказчиков мы, думаю, увидим, когда выслушаем итоговые комментарии российских информационных программ. С одной стороны, ситуация напоминает «дело Гонгадзе» – и не только тем, что убит уже второй гражданский муж Алёны Притулы: на Украине вообще умеют валить президентов, манипулируя убийством журналиста. Посмотрим, всплывут ли теперь «пленки Порошенко», как некогда всплыли «пленки Кучмы». Для меня несомненно, что Кучма не заказывал Гонгадзе – просто он человек темпераментный, орал, чтобы разобрались, силовики и разобрались, думая угодить. Так что если начнется кампания против Порошенко – мы это тоже скоро увидим. Думаю, он все понимает и добьется показательного, прозрачного, быстрого расследования. Версия о том, что взорвать собирались Притулу – владелицу машины, несостоятельна уже сейчас: мои источники в силовых структурах в один голос говорят, что машину взрывал внешний наблюдатель, это было радиоуправляемое взрывное устройство – во всяком случае, тот, кто устроил акцию, точно знал, что в машине едет Шеремет. А с другой стороны, российская журналистика наверняка попытается сделать крайним Александра Лукашенко. Это общеизвестный враг Шеремета. И хотя я думаю, что Александр Григорьевич ни сном ни духом не желал убивать своего давнего противника, сегодня Россия очень хочет наказать Лукашенко, и есть за что. Он ищет пути отхода на Запад, явно отрывается от нас – и потому о белорусском следе заговорят непременно.

Как бы то ни было, добавлю от себя, все это доказывает только одно: даже самым независимым и сдержанным журналистам, каков был Павел Шеремет, не выжить в кровавой каше, которую заварили адепты Русского мира. И страшней всего, что убили Шеремета именно ради того, чтобы заварить еще более кровавую кашу – ведь от посмертных спекуляций его уже никто не защитит.

[:wsame:][:wsame:]

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика