Владислав Иноземцев: Новое падение рубля будет уже летом

Большое интервью известного экономиста и публициста Владислава Иноземцева — уже на Sobesednik.ru

Фото: «Рубль сегодня переоценен. А раз так, его курс неизбежно будет и дальше проседать» // Shutterstock

Большое интервью известного экономиста и публициста Владислава Иноземцева — уже на Sobesednik.ru.

О том, почему у правительства до сих пор нет четкого понимания, как преодолеть кризис, будет ли доллар стоить 100 рублей и почему, несмотря на трудные времена, власть может не опасаться народных протестов, беседуем с экономистом Владиславом Иноземцевым, профессором Высшей школы экономики.

Слабый рубль наполнит бюджет

— Вы в конце прошлого года прогнозировали, что доллар в 2016-м укрепится до 100 рублей. Но вот уже два месяца — более-менее твердая цена на нефть и более-менее ровный курс рубля. Наступила некая стабильность?

[:rsame:]

— Да, сейчас мы видим относительно устойчивую ситуацию. И, думаю, цены на нефть серьезно вниз больше не пойдут. Мне кажется, мы находимся в коридоре между $30 и $45 за баррель и останемся в нем достаточно надолго. Все попытки России и стран ОПЕК договориться о снижении объемов добычи, думаю, результата не принесут: все эти страны заинтересованы в том, чтобы продавать нефть по любой цене и как можно больше. Ведь ни у Саудовской Аравии, ни у Венесуэлы, ни у Катара, объективно говоря, других источников пополнения бюджета нет.

Проблема в том, что этот уровень цен для России достаточно новый. Средняя цена на нефть в 2015-м была около $60. При нынешних $30 различие очень велико. И дефицит бюджета, который до сих пор так и не пересмотрен, будет постоянно расти, потому что государство не привыкло серьезно сокращать свои расходы.

Недавно премьер Медведев говорил, что бюджет будет сокращен на 10% и это сэкономит 500 млрд руб. Но 500 млрд — это совсем не 10% бюджета. Бюджетные расходы — 15 трлн руб. И поэтому, думаю, уже летом правительство поймет: ему необходимо найти в бюджет дополнительные деньги. Но их нет. И вот на этом этапе единственно реальным шансом на пополнение бюджета станет дальнейшая девальвация рубля. Власти будет выгодней нефтедоллары конвертировать в рубли по более высокому курсу. Так что давление на курс будет уже больше идти со стороны правительства, а не со стороны рынка.

Сегодня мы видим, что курс достаточно стабилен на уровне 75 руб. за доллар. Но вспомните, что было в декабре 2014-го. Тогда доллар тоже стоил 75 руб. Но тогда самая низкая цена нефти была приблизительно $47. То есть при $47 [за баррель] рубль стоил столько же, сколько и при $30. Поэтому мне кажется, что рубль сегодня переоценен. А раз так, его курс неизбежно будет и дальше проседать.

— Зампред ЦБ Ксения Юдаева сказала мне в интервью, что даже при все более слабеющем рубле инфляция, по прогнозам Банка России, будет снижаться. Возможно ли такое сочетание — слабеющий рубль и уменьшающаяся инфляция?

[:rsame:]

— В сущности, именно это мы и видели в прошлом году. Хотя обычно все бывает наоборот. Когда в конце 2014-го рубль рухнул, я предполагал, что инфляция будет где-то 25–30%. А она оказалась 11,5% (хотя, думаю, на самом деле все же повыше). Это показывает, что страна в значительной мере уходит от зависимости от импорта. Что нет прямой связки между курсом доллара и ценами. И что Банк России прекрасно делает свою работу по обеспечению ценовой стабильности.

Но это происходит главным образом за счет того, что сжимаются прибыли импортеров. Компании раньше были ориентированы на 50–100% прибыли, сейчас готовы довольствоваться 15%, работать на пределе возможностей, чтобы не потерять долю на рынке. Поэтому, думаю, инфляция падать не будет, но поддержать ее на уровне 9–10% при росте курса до 100 рублей за доллар вполне возможно.

Рецепты выживания

— Правительство пока только говорит об антикризисном плане. Но, может, рецепты лежат на поверхности?

— Один из них — снижать налоги. Мы хотим в трудное время как можно больше собрать, а надо как сделали в США в кризис 2008 года — сократить их.

Вот мы говорим: растет сельское хозяйство. Так почему бы вообще не отменить налоги в этой сфере? Это было бы симптоматично и символично. Государство потеряет копейки (сельское хозяйство платит меньше 1% налогов в бюджет), зато возникнет сектор экономики, который будет развиваться быстрыми темпами. И это будет более эффективно, чем [если] государство распорядится копеечными сельскими налогами.

Таких секторов много — индивидуальные предприниматели, к примеру. Если человек создает 3–5 рабочих мест, платит страховые платежи и ЕСН, освободите его от остальных налогов. Потери для бюджета небольшие, зато граждане получат от власти знак — что они могут начать свое дело. Тем более что у них в последние годы только отбивали это желание как могли.

[:rsame:]

Мне кажется, наш экономический спад — следствие нашей бюрократизации: государство очень сильно давит на экономику.

— То есть необходима еще и максимальная приватизация?

— Если мы хотим создать большой мультипликатор роста, надо приватизировать мелкую собственность. А сейчас говорят: будем продавать кусок «Роснефти». Я не очень понимаю, кто (за исключением друзей Путина) может его купить. Цены на нефть низкие и расти, видимо, не будут, а компания с большими долгами... Даже если кто-то купит 16% ее акций, он все равно в ней ничего не будет решать — это госкомпания, как решат Путин с Сечиным, так и будет. Смысл покупки мне непонятен.

При этом есть огромное количество мелкой муниципальной и госсобственности на уровне регионов — это и недвижимость, и всякого рода производственные активы (которые, как правило, используются в убыток и не дают дохода государству, так как вся прибыль идет в карманы менеджеров этих фирм). Почему не распродать эту собственность — склады, небольшие магазины, всякого рода здания, сооружения, землю вокруг городов? Это было бы очень хорошим жестом власти в пользу бизнеса. Но Минфин говорит: сейчас низкие цены, мы дорого не продадим.

Опять эта дурацкая идея! А зачем продавать дорого мелкую собственность? Вы продайте ее дешево — пусть у людей будет мотив развивать ее и на этом заработать, создать новые рабочие места... Такое впечатление, что власти совсем не смотрят в завтрашний день.

Слово и дело

[:rsame:]

— Похожие идеи высказывают многие экономисты либерального толка. А именно они сегодня у нас рулят экономикой. Так почему же на деле все совсем по-другому?

— Проблема наших реформ — в том, что сегодня в каждой отрасли есть предприниматель, который в то же самое время — чиновник (либо его друзья или родственники). То есть как реформаторы эти люди хотят перемен, а как частные лица — категорически против них: это угрожает их материальным интересам. И если проанализировать ситуацию, обнаружится: все тормозится там, где нет возможности урвать.

А ведь прозрачные схемы сделать легко. Например, мы хотим построить горнолыжный курорт в Сочи, под Олимпиаду. Самый простой вариант — провести в бюджете строку: это будет стоить столько-то. Что делается в нашем исполнении? Государство дает деньги ВЭБу, он кредитует компанию, которая строит. Фирма понимает, что расходы не смогут проверить через Счетную палату, и завышает цену на все, на что только можно завысить... Потом выясняется: по таким ценам эти объекты никому не нужны. И ВЭБ сейчас практически банкрот. А ведь проще было сразу честно сказать — Олимпиада у нас будет стоить не $1 млрд, а $10 [млрд].

[:image:]

Еще пример. Власти говорят: мы не будем строить объекты за госсчет, мы пригласим Потанина, Дерипаску, они все построят за свои деньги. Потом этим инвесторам дают всевозможные льготы — по налогам, дополнительные возможности что-то там купить, бесплатно выдают лицензии на разработку месторождений и тому подобное. В итоге выясняется: в стройку они вложили $500 млн, а льгот получили на $3 млрд. Зачем, спрашивается?

— Можно ли ожидать, что когда-нибудь они насытятся? Или этого предела не существует?

— Не существует в принципе. Проблема в том, что сколько бы чиновники ни урвали, они нормально не могут это легализовать. Если бы они могли официально показать свои состояния, зарубежную собственность (и это бы не противоречило закону о статусе госслужащего), не исключено, что они бы давно остановились. Но сегодня все их богатство полулегально — они не могут, по большому счету, им воспользоваться. И подсознательно они не могут поверить, что это все — их. Думаю, здесь очень большой психологический вопрос: они понимают, что завтра все их благосостояние может рухнуть. Их проблема — они хотят жить, как цари, а им приходится делать вид, что они имеют одну старую «Волгу» в гараже и одну квартиру. Понятное дело, что в этой ситуации они чувствуют себя временщиками, а у временщиков нет стимула перестать воровать.

Продолжение интервью с Владиславом Иноземцовым о российской экономике читайте в свежем номере газеты «Собеседник» и на сайте Sobesednik.ru в четверг, 3 марта.

[:wsame:]

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика