Быков: В России использование нацистской символики остается подозрительно безнаказанным

Джон Гальяно, модельер, уволенный из Дома Диора за профашистские высказывания, оштрафован на 6000 евро.

Джон Гальяно, модельер, уволенный из Дома Диора за профашистские высказывания, оштрафован на 6000 евро (первоначально ему грозил вчетверо больший штраф, но обошлось – он ведь извинился). Грех Гальяно, в сущности, не так серьезен, фон Триеру за шуточное провозглашение себя нацистом вообще ничего не было, кроме обструкции в Каннах, но модельер перешел на личности, а это по европейским меркам уже уголовщина.

Он в пьяном виде возьми да и скажи двум итальянкам – которых он с пьяных глаз принял за евреек, – что при Гитлере им было бы самое место в газовых камерах и лично он, Гальяно, Гитлера любит. Год назад в том же ресторане он уже обзывал посетителя азиатским ублюдком, так что евреи – не единственные враги Гальяно, но тогда обошлось извинениями.

Я мало что понимаю в моде, не интересуюсь авангардным дизайном и haut couture и о Гальяно как о художнике судить не могу. Собственно, меня Гальяно и не интересует. Его свободу творить никто не сковывает – и ладно. Я про нас: в России использование нацистской символики остается подозрительно безнаказанным. Мало того что ни один суд над автором откровенно ксенофобских текстов еще не закончился реальным наказанием, хоть бы и штрафом; мало того что ксенофобская риторика – будь она антирусской, антиисламской или антисемитской – остается нормальным элементом предвыборной агитации, и хорошо еще, если в слегка завуалированном виде.

Куда опасней то, что так легко используют нацистскую символику, пытаясь компрометировать оппонента: вот движение «Сталь» изготавливает коллажи, где так называемые враги Путина – от Лимонова до Алексеевой – изображены в фашистских фуражках, и что им грозит, кроме морального осуждения?

Вот совсем недавний скандал вокруг таблоидного редактора А. Габрелянова и волгоградского эсера О. Михеева: Габрелянов опубликовал фотографию, на которой Михеев запечатлен якобы в пресловутой нацистской фуражке, а Михеев заявил, что это опять-таки коллаж. Подождем экспертизы и официального разбирательства, если оно будет, но почерк-то, как видно из приведенных примеров, узнается. И если Михеев в самом деле стал жертвой провокации,  то очень интересно: ответят ли авторы этого коллажа по всей строгости? А если вдруг окажется, что прав Габрелянов (сильно сомневаюсь, но чего не бывает),  ответят ли участники этого карнавала?
Подозреваю, что нет.

И не потому, что у нас плохо с политкорректностью, а потому, что у нас антикавказские или антисемитские высказывания – нормальный элемент публичного поведения многих людей, считающих себя публичными политиками, и почти норма для непросыхающих деятелей культуры на междусобойчиках и в быту. Легко возразить: мало ли кто что сказал, не хочу же я дать цензуре еще один шанс привлекать за разжигание… Но тут пора вспомнить солженицынскую любимую пословицу: «Волкодав прав, а людоед нет». Цензура не права и опасна, когда называет разжиганием розни оскорбительные высказывания о полиции, журналистах, власти, богатых или бедных: тут речь идет о приобретенных признаках, о результате личного выбора, в конце концов. Но цензура еще более не права, когда бездействует в ответ на откровенный нацизм.

Так что Гальяно получил свое – и по делу. Иногда я боюсь, что Европа лучше усвоила уроки фашизма, чем страна, победившая его.

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика